Александр Гаррос - [Голово]ломка
— Байк'с ки, — Вадим продемонстрировал холомызеру полувытянутую из разъема сумочной молнии первую попавшуюся рукоять. Воспроизвел по слогам: — Ай. Нид. Зэ. Ки.
…06.03.45… 06.03.44… Межапарк. Особняк неподалеку от Кишэзерса. Высокий каменный забор. Глухие металлические ворота. Неброская медная табличка. SIA Intergarantija. Рядом — задраенная бойница. Издали по асфальтрованной неширокой аллее приближается спортивный мотоцикл. Седока не видно, только включенная в сумерках на ближний свет фара, отблескивающий обтекатель. Рокот нарастает. Мотоцикл подъезжает, тормозит, вильнув, на привратной площадке. Теперь со спины виден очерченный фонарем над воротами силуэт седока — без шлема, с бесформенной сумкой на плече. Наплыв. Бойница открывается.
06.02.59… Полукруглое ярко освещенное крыльцо особняка. Седок — лет тридцати мужчина в потертой кожаной куртке — в сопровождении широкого парня в темной штормовке поднимается с сумкой по ступеням. Парень — явно охранник — нажимает кнопку селектора.
ОХРАННИК 1: Каспар, гость прибыл.
ГОЛОС ИЗ СЕЛЕКТОРА: Впускаю.
Щелчок. Створка двери отодвигается на сантиметр.
06.02.48…
Холл на втором этаже особняка. Антураж охотничьего, или, скорее, рыболовецкого, мореплавательского домика. Холодный камин в углу. На полке — секстан. Еще выше — деликатный глазок видеокамеры. На соседней стене — застекленная рамка, в какую обычно помещают комплекты экзотических бабочек, только здесь — морские узлы разных пород. Напротив — аэродинамичное чучело меч-рыбы. Глобусы, астролябии, парусный макет, второе чучело — морского ежа, похожее на очень крупный каштан. Еще двое широких охранников в двубортных пиджаках.
ОХРАННИК 2: Лабвакар. Господин Штелле ждет вас.
Его напарник поднимает щуп портативного металлоискателя.
ОХРАННИК 3: Извините, придется вас проверить.
Гость кивает.
ОХРАННИК 2 (делая указующий жест): Сумочку вашу сюда, пожалуйста.
Гость, не прекословя, кладет баул на столик. Охранник с металлоискателем проводит прибором над сумкой. Металлоискатель противно звенит.
ОХРАННИК 3 (настороженно-враждебно): Что у вас там?
ВАДИМ (улыбается, приближается к сумке): А, это так, ничего особенного, принес вот показать, да вы сами смотрите…
Он раздергивает молнию. И вынимает пистолет-пулемет.
06.02.39… Крыльцо. Охранник в штормовке курит. Изнутри дома доносятся дробные торопливые звуки очередей. Охранник отшвыривает сигарету, стремительно распахивает дверь и скрывается в доме. Секунд пять стоит тишина, только дверь закрывается с медленным пружинным скрипом. Потом слышна еще одна короткая очередь.
06.01.31… Кабинет владельца особняка. За антикварного вида двухтумбовым столом, боясь пошевелиться, сидит кряжистый господин средних лет, малоинтеллигентного вида, но крайне дорого одетый. Перед столом, помавая пистолет-пулеметом, прохаживается гость в кожане. Внезапно прерывает хождение, наклоняется. Вытаскивает из своей черной сумки здоровенную двуручную пилу. Пластмассовые ручки — ядовито-оранжевого цвета. При виде пилы кряжистый господин дергается в кресле, но овладевает собой. Гость бесцеремонно смахивает со столешницы бумаги, телефон, чернильницу, часы, безделушки, графин. Бросает перед господином пилу.
ВАДИМ: Пили.
Г-Н ШТЕЛЛЕ: Что?!
ВАДИМ: Пили.
Г-Н ШТЕЛЛЕ: Как?!
ВАДИМ: Как хочешь. (Становится в картинную позу, отставляет руку с пистолет-пулеметом). Если вы заработали сто латов, то не пропивайте их, а купите, например, пилу!… (Опускает руку). Я заработал сто латов. И купил тебе, например, пилу. Пили.
Г-Н ШТЕЛЛЕ: Что… Что пилить?
ВАДИМ (оглядывая кабинет): А… А вот стол свой и пили. (Видя, что господин мешкает, подбадривающе врезает ногой по тумбе стола). Н-ну!… Не понял?
Господин, облизнув губы, поднимается из кресла, неумело берется за оранжевую ручку. Гость благосклонно кивает. Господин пристраивается к дальнему от себя краю, пытается пилить. Зубья тут же застревают в крепкой древесине, господин дергает, раскачивает, стараясь высвободить — полотно негодующе дребезжит.
ВАДИМ (глумливо): Что, слабо?
Господин, не отвечая, пыхтит, дергает, качает, дребезжит, краснеет, потеет.
ВАДИМ (поднимая ствол): Я спрашиваю — слабо?!
Г-Н ШТЕЛЛЕ (вымученно): Да… Слабо.
ВАДИМ (разводя руками, с искренним недоумением): А хули тогда пиздел?!.
05.59.35… Господин сидит, прикрученный к кресельной спинке телефонным шнуром. Руки заведены назад. Глаза бессмысленные. Видно, что он уже слабо воспринимает происходящее. Гость в вольной позе расположился перед ним на столе, болтая грязным ботиночным носком. Двуручный плотницкий инструмент торчит рядом из столешницы.
ВАДИМ (продолжая разглагольствовать): …Если ты неудачник, лузер, если ты, прости (он подается к связанному господину в шутовском поклоне), им-по-тент!… Пеняй на себя. Твое выживание — исключительно твоя проблема. (Гость соскакивает со стола). И решать ее тебе. Я за тебя этого делать не собираюсь! (Наглядно подкрепляя сказанное, гость мотает головой). Тебе хреново? Неуютно, некомфортно? Стра-ашно?… Значит, виноват ты! Какой ты после этого мужчина?…
Господин истошно мычит. Изо рта у него топорщатся иглы чучельного морского ежа.
ВАДИМ (вслушиваясь, приглядываясь, даже наклоняя голову — и распрямляясь наконец, с беспредельно иезуитским выражением): Не волнует!…
Гость в очередной раз подхватывает обвисшую, даже на вид пустую сумку. Запускает руку по локоть. Что-то нашаривает. Вынимает добычу. Разглядывает. Это рубчатая темно-зеленая лимонка. Про господина гость как бы уже и забыл. «Ананаска», пайнэппл (англ.-амер.), шоулюдань (кит.) целиком завладела его вниманием. Наконец, он вдевает палец в кольцо. С болтающейся на указательном гранатой приближается к господину вплотную.
ВАДИМ (на ухо г-ну Штелле интимным доверительным шепотком — граната болтается перед самыми глазами господина): Никто… слышишь — н-и-к-т-о… тебе не поможет!…
С этими словами гость одной рукой оттягивает под дрябловатым господинским животиком брючный ремень, другой подносит к собственному рту лимонку, зубами выдергивает кольцо — и роняет пайнэппл господину в штаны.
05.59.25… Холл второго этажа. Вид сверху, с потолка. Слева в поле зрения вдаются неподвижные ноги одного охранника, справа — вывернутая набок голова второго. Вдруг в поле зрения появляется ребро распахиваемой двери кабинета. Оттуда очень быстро выходит гость, пересекает холл, пропадает из виду. Кабинетная дверь хлопает. Почти сразу же под аккомпанемент одноразового грохота вылетает обратно, повисает на нижней петле. В холл выметает щепу, абстрактные обрывки. И тогда практически из самой точки зрения равномерно разлинеивающим кадр частым венчиком ударяют напряженные струйки противопожарной системы. Завывает сирена.
…04.13.06… 04.13.05… 65 км/ч… 70 км/ч…
Hey hey hey… Here I go now… Here I go into new days… По Экспорта, вдоль бетонной ограды порта, по булыжнику, осязаемому, как азбука Брайля, обгоняя светящиеся изнутри трамваи, мимо когдатошней синагоги, превращенной в Анатомикум, мимо пофигистичных покойников и дотошных скальпелей, мимо захлебнувшихся формалином уродцев, по мостику над городским каналом, вдоль бетонной ограды, мимо складированных в водном аппендиксе порта катеров и яхт, мимо желто-зеленой заправки Viada, вдоль ограды, мимо часто перфорированного иллюминаторами красного парома Viking Lain, мимо слоеной многоуровневой стоянки, мимо высотки бывшего Агропрома, вдоль ограды, расписанной анилиновыми грэффити, мимо МОГЛО БЫТЬ ХУЖЕ — МОГЛИ ОТРЕЗАТЬ ЧЛЕН И ВЫКИНУТЬ ИЗ МАШИНЫ, "Ы" влезло не целиком, лохматится арматура, под Вантовый I'm pain, I'm hope, I'm suffer… Yeah hey hey hey yeah yeah… Here I go into new days… мост, мимо Рижского замка, он же Президентский дворец, мимо средневековой кладки и актуальной политики, мимо государственного знамени и предвыборных соображений, мимо налоговых ставок и партийного строительства, вдоль набережной, мимо англиканской церкви, сложенной из балластного кирпича, вдоль противоположного берега, мимо мертвой воды, мимо ржавых потеков фонарей, вдоль набережной, мимо плавучего ресторана Missisipi на зимнем приколе, мимо Hey hey hey… Ain't no mercy… Ain't no mercy there for me… I'm pain, I'm hope, I'm suffer…
Технического университета, под Каменный мост, к светофору, красный, опереться ногой об асфальт, подрумяненный тормозными огнями верткий туман выхлопов, серебристый насосик найденного в седельной сумке «кавы» дискмена качает в уши хардешное содержимое еще хозяином вставленного диска, желтый, зеленый, газ, Do you bury me when I'm gone… Do you teach me while I'm here… налево, через трамвайные пути, назад, мимо резиденции Мальтийского ордена, направо, мимо чугунно-черных красных стрелков, мимо бугристого пенала музея Оккупации, на Грецениеку, под оранжевый шлагбаум, игнорируя равнодушных дорожных ментов, — в заповедные территории исторического центра…
04.10.38… 04.10.37… 30 км/ч… 25 км/ч…
